Новое творчество

[Ariesangel]

Название: Сближение
Автор:
Бета:нет
Фэндом:Fairy tail
Дисклаймер: всё права правообладателям.
По наличию любовной линии:гет
Пейринг: Лаксус/Кана
Рейтинг: PG
Жанр: сонгфик, романтика, ненавязчивый флафф видимо
Размер:мини
Статус: закончен
Размешение: запрещено
От автора: эта работа принадлежит к периоду нереального состояния автора, и он ни за что не отвечает. Просто очень любит пару Лаксус/Кана и прётся с группы "Мёртвые художники"


Мне нравиться быть героем повести,
Думать о вечном глядя в окно.
Красиво страдать и не подпускать
К себе никогда никого.

Лаксус всегда был волком-одиночкой. Даже имея людей, которые звались друзьями и, входя в команду, он был будто бы сам по себе. Это можно было бы легко объяснить тем, что он постоянно пытался стать сильнее. На это уходило практически всё его время, и на то чтобы налаживать контакты с людьми его просто не оставалось. Но драгонслэера это вполне устраивало. Он создал себе образ героя, который суров, самостоятелен и ни в ком не нуждается. О таких было много написано в книгах, которые хранились в библиотеке гильдии.
Посещая эту самую гильдию, Лаксус часто садился за столик у стены и смотрел в окно с очень задумчивым видом, и все гадали, какие же удивительные мысли таятся в голове этого блондина. Редкие смельчаки иногда пытались это узнать, намереваясь завести разговор, но он так на них зыркал, что всё желание сразу же отпадало. В такие моменты даже преданные Громовержцы не имели доступа к великому и прекрасному. А он всё глядел в окно, и лицо из задумчивого становилось тоскливым и печальным, потому как он видел всё, что происходит за его спиной в отражении оконного стекла.
Нацу и Грей как обычно устраивали разборки, а рядом непременно оказывалась Джувия, которая изо всех своих сил подбадривала любимого мужчину. Иногда ещё присоединялся Гажил, когда в него ненароком что-нибудь прилетало. За всей этой перепалкой наблюдали Люси и Леви, которые частенько обсуждали какие-то книжки. И длилось это ровно до того момента, пока на пороге не появлялась Эрза. Подвыпившие мужики, в числе которых всегда оказывались Вакаба и Макао, приставали к Мире, которая отшивала их с неизменной добродушной улыбкой. Хэппи наперевес с рыбкой или букетиком полевых цветов ходил по пятам за гордой Шарли. Даже его Громовержцы находили себе развлечение. Ну и правильно, не сидеть же им подле Лаксуса с сияющими мордашками, готовые проглотить всё, что он им скажет, ведь он даже не хотел говорить. Эвергрин околачивалась подле Эльфмана, вокруг них с неизменными подколами маячил Биккслоу. Когда ему это надоедало он бежал к Лисанне, которая о чём-то мило беседовала с Фридом, попивающим чай из чашки, принадлежащей к какому-то сервизному набору. Все находили себе занятие по душе, и при этом с ними рядом всегда кто-то был. А Лаксус всё страдал себе у окна, не замечая, что в паре метров от него сидит Кана, почти такая же, как и он, которая топит своё одиночество в бочке с алкоголем.

Из последних сил, я тяну свою руку,
Навстречу тебе.
Вчерашнему другу, из последних сил...
Ведь вдвоем мы сильнее в сотни тысяч раз,
Чем каждый отдельно...

Желая чего-то очень сильно, обязательно этого добиваешься рано или поздно. И Лаксус добился. Он стал таким сильным, что с лёгкостью уложил на лопатки своего грозного отца, который всегда казался ему, чуть ли непобедимым. У него появилось время для того, чтобы завести настоящих друзей, которым можно будет довериться. И он это сделал. Однажды, сидя у окна и как по телелакриме наблюдая за происходящим, Лаксус всё же заметил Кану, которая топила своё одиночество в алкоголе. Он жестом пригласил сесть её за свой столик. Она согласилась и даже поделилась своей выпивкой. Осторожно они присматривались друг к другу, говорили на какие-то отвлечённые от всего на свете темы, потому как молчание, которое следовало за ними по пятам, тяготило. Но в их жестах и взглядах было куда больше смысла, и понимание их общей проблемы не заставило себя долго ждать. Между ними зародилось доверие, которое переросло в дружбу.
-Дай мне свою руку, - в отчаянии кричал Лаксус, пытаясь спасти Кану, зависшую над обрывом.
Она осторожно потянулась к его руке, боясь сорваться, но у неё получилось, и драгонслэер вытащил её на твёрдую землю. Когда ему это удалось, он обнял волшебницу, которая вчера была ещё просто другом. Но чуть не потеряв её, Лаксус понял, как много она стала для него значить. Он бы не стал брать с собой на подобное задание непонятно кого.
-А теперь давай ударим по этой твари нашей общей атакой. Вместе мы куда сильнее, чем каждый из нас поодиночке.
Монстр, напоминающий обезьяну, скрещенную со слоном, который чуть не отправил на тот свет Кану, неуклюже, но неумолимо приближался. И пока он не оказался совсем рядом, они атаковали, поджарив шкурку вредоносного создания.
Когда Кана спросила всё ли с ним в порядке, Лаксус ответил, что он цел и невредим, хотя на самом деле монстр ранил его спину, но об этом ей было знать необязательно. За неё он волновался больше, чем за себя.

Но любовь этот пес, этот раненый зверь,
В мое сердце войдет через тайную дверь.
Жаль, что в мире так мало настоящих людей...

А он и не заметил, когда в его сердце прокралась любовь, словно пёс в маленькую незаметную дверцу. Просто в какой-то момент стало очевидным, что без Каны он начинает чувствовать беспокойство. Без неё он мог только смотреть в окно и как раньше наблюдать за жизнью гильдии со стороны. За жизнью этих людей, которые казались такими далёкими и нереальными в отражении оконного стекла. Лаксус впервые в жизни по кому-то скучал. Скучал так, что ему казалось, что в его сердце живёт какой-то раненый зверь, который беспрестанно воет, пока в поле зрения не появляется Кана. Иногда ему кажется, что этот зверь уже готов растерзать его сердце на части, и в этот момент она появляется. Появляется в его поле зрения с бочонком выпивки в руках и с лёгкой улыбкой на губах подсаживается к нему за стол. И зверюга успокаивается: прячет когти, перестаёт выть, и её раны затягиваются будто бы по волшебству. Нежное тепло распространяется по всему телу Дреяра, когда Кана касается его невзначай. Руки волшебницы прохладные, взгляд такой добрый, а улыбка такая располагающая, что он готов прокричать на каждом углу, что Кана Альберона самый настоящий в мире человек. Им, тем, кого он видит в отражении, никогда не сравниться с ней. Для него никто не будет более живым и настоящим, чем эта девушка, сидящая рядом с бочонком алкоголя в обнимку. И Лаксус не может допустить, чтобы она вот так доверчиво говорила с кем-то другим, касалась кого-то своими прохладными пальцами, целовала кого-то своими нежными губами. Только с ним. Она должна быть только с ним.
-Я люблю тебя, - говорит он так просто, как обычно начинается их ненавязчивый разговор. Лаксус бы не решился, но зверь в сердце не простил бы этого ни за что.
А Кана лишь улыбается и отставляет полупустой бочонок на пол. Драгонслэер же не теряет время и целует её в нежные губы, к которым так хотел прижаться. Он не ошибся – она настоящая.

И пусть весь мир уйдет на дно за Атлантидой,
Мы будем все равно нитью единой.
И пусть сойдут снега ледяной лавиной,
Мы будем все равно нитью единой.

Странные люди, эти влюблённые. Весь мир для них скрыт в глазах и жестах друг друга. А то другое, что носит такое же название, может катиться хоть в пропасть, хоть в бездну, да хоть на морское дно к печально известной Атлантиде. Всё можно пережить пока чувствуешь рядом тепло любимого человека. Лаксус и Кана пытались доказать это любыми способами. Вот и сейчас, находясь в горах под проливным дождём, когда над головами гремел гром, и сверкали молнии, они носились друг за другом под проливным дождём, как малые дети. Лаксус испустил дикий крик хищника и наконец, изловил свою возлюбленную, прижав к себе. Она громко рассмеялась, развернулась к нему лицом и поцеловала его в щёку, раздразнивая. И это конечно сработало. Он подхватил её на руки и как трофей, добытый на охоте, отнёс в палатку. Вымокшим до нитки, им пришлось раздеться и закутаться в шубу Лаксуса, которую он предусмотрительно оставил внутри. Они тесно прижались друг к дружке, и Дреяр чувствовал аромат каниных волос, которые пахли миндалём, который он, к слову, никогда не пробовал, но уже безумно любил.
-Знаешь, нас ничто не разлучит, даже если прямо сейчас с гор сойдёт ледяная лавина.
-Это было бы, по меньшей мере, странно, я не могу представить лавину, сходящую во время такого бешеного ливня, - сострила волшебница, но Лаксус знал, что она его поняла и просто смущается. Он просто чувствовал. А чувства, по поводу этой девушки, не подводили его никогда.
-Смотри-ка, я нашла на твоей шубе ниточку, - продемонстрировала Кана свою находку. Драгонслэер осторожно взял ниточку и завязал один конец на её мизинце, а второй – на своём.
-Теперь мы связаны нитью судьбы, - авторитетно заявил Лаксус.
-Как скажешь, любимый, - согласилась Альберона, не смотря на то, что нитка не имела рокового красного цвета – в полумраке палатке этого было почти не заметно, а учитывая то, что связана она была с самым дорогим человеком на свете, этот факт и вовсе терял своё значение.